Анализ стихотворения «Вечер нежный» (О.Э. Мандельштам), не совсем привычного для творчества поэта, открывает читателю молодого талантливого Мандельштама, с жадностью пьющего жизнь.
1908 — 1910 — это годы учебы Мандельштама в Сорбоне. И пожалуй, это время становления его как настоящего поэта, хотя первые стихи были написаны в 14 лет и долгое время были скорее подражанием Тютчеву, Фету. Так получилось и со стихотворением «Вечер нежный». С одной стороны, в нем очень много символов и образов, что обосновано примыканием Мандельштама к символистам в начале своего творческого пути, с другой же, явно читается романтическое начало, перед нами встают образы моря, волн, как у Жуковского и Пушкина.
«Вечер нежный» написано, вероятно, под впечатлением юного Мандельштама от поэтических вечеров в Сорбоне, когда молодые поэты часто собирались на берегу Средиземного моря на пикники. Пикники чаще всего и перерастали в поэтические вечера. Природа, стихия, вино, друзья и стихи — все это рождало эмоции и захватывало дух. Вероятно, это и вдохновило Мандельштама на создание стихотворения «Вечер нежный». Оно относится к пейзажной лирике, что несвойственно для поэта. Но в стихотворении не только природа во всей ее красе. Молодой поэт искал себя, свое место в литературе, оттого его ранние произведения переполнены внутренними переживаниями, о которых он совершенно не стеснялся говорить. Так что в стихотворении переплелись тема природы и ее взаимодействие с человеком, тема хаоса. Основную мысль, или идею, можно сформулировать как осознание себя, то есть человека, крошечной частью огромной природы. Стихия — это хаос, но хаос приятный, захватывающий сознание человека, пьянящий в своей безудержности.
«Вечер нежный» состоит из трех строф, и каждая из них — отдельный художественный мир, поэтому стихотворение смело можно разделить на три части.
Сразу с первых строк захватывает стихия моря, шторма, вспененных волн читателя. Первая строфа — это все о величии водной стихии. Короткими простыми предложениями автор чеканит образы вечера, сумрака, соленого ветра, дующего с моря, и накрывающего соленым покрывалом молодых людей. В строфе не написано прямо о море, не описано оно всевозможными эпитетами, и все-таки мы можем его ясно представить и даже не просто представить, а понять, какое оно. А у моря Мандельштама есть даже свое настроение. Встает оно перед человеком, как огромный вал, гудит и шумит, поднимаемое морским ветром:
Гул за гулом. Вал за валом.
Море здесь — хаотичное и грозное, как будто ожившее. Но хаос этот радостный и суматошный. Такое же настроение и у лирического героя. Он как будто заражается кипящими эмоциями стихии и с радостью поддается этому состоянию, ощущая себя частью процесса.
Тема воздействия природы на человека сильнее всего развивается во второй строфе. Нет здесь никаких полумер, сумрак окончательно гаснет, переходя в абсолютную тьму, в которой все смешивается. Обобщающее местоимение «все» размывает границы и очертания предметов и людей, перепутывая и перемешивая их в едином процессе. Эта своеобразная, но все-таки гармония человека и природы, пусть даже и выраженная в такой вот круговерти и беспорядке. Но этот беспорядок — радостный, счастливый. Вот и волны на берегу хмелеют от такого шквала эмоций:
Волны берегом хмелели.
Есть информация о том, что изначально эта строка звучала иначе, и хмелели в ней не волны, а люди, но впоследствие Мандельштам изменил ее. Можно понимать это как попытку одушевить природу, сделать ее главным участником процесса, а также ярче передать единение человека со стихией.
О влиянии природы на настроение людей Мандельштам говорит очень образно:
В нас вошла слепая радость —
И сердца отяжелели.
Каждое слово строчек буквально все ближе и ближе делает всех героев этого природного спектакля. Радость вошла, как будто сердца людей распахнулись и впустили в себя счастье, разрешили хаосу поселиться в них. Радость эта «слепая». Этот эпитет можно понимать по-разному. Возможно, она слепая потому, что нет никаких определенных причин для нее. Она просто есть и все, она возникает стихийно, и в этом прелесть счастья. Слепой радость можно назвать и потому, что повсюду мрак, и в темноте уже не разобрать, от чего так хорошо на душе.
После кульминации тяжелеют сердца молодых людей. «Отяжелели», вероятно, от переполнения счастьем, обмякли. Наверное, это можно назвать наивысшей точкой блаженства. Этим глаголом кратко изложена основная мысль стихотворения. Ради этого стоило погрузиться во тьму и беспорядок, чтобы отяжелеть сердцем, слиться с природой и стихией.
В третьей строфе больше описаны ощущения человека. В ней много глаголов, передающих это состояние: «оглушил», «одурманил», «убаюкал». Что читается в этих словах? А читается в них итог отяжеления сердец. После бешеного воссоединения со стихией наступает момент катарсиса, наступает приятная усталость даже от радости. Оглушенные хаосом, одурманенные пьяным воздухом, герои убаюкиваются музыкой природы. И именно в этот момент шум, гул, вал, грохот сменяются звуками музыкальных инструментов:
Флейты, лютни и тимпаны…
Это не оркестр, а это легкая душевная музыка, как будто исходящая из самых морских глубин. Ради этого стоило подчиниться бушующей стихии.
Стихотворение «Вечер нежный» — уникальное по своему звуковому и образному наполнению. Оно очень музыкальное и чрезвычайно богато средствами художественной выразительности. Буквально каждая строка содержит разнообразные эпитеты: «вечер нежный», «сумрак важный», «ветер влажный», «соленым покрывалом», «хаос темный», «воздух пьяный», «хор огромный», — все это создает хаотичное движение в природе, делает ее образы ярче, больше, сильнее и громче. Отдельно стоит сказать об эпитете «важный». В нем одновременно присутствует и олицетворение, ведь сумрак наделяется чертой живого существа, и не любого, а человека. Сумрак важный — неспешный, мудрый, значимый. Может быть, автор подчеркивает этим величину природы и делает крошечным человека.
Эпитетом «слепая радость» передается и настроение человека. Он всего один, но этого достаточно, чтобы понять итог короткого, но красочного процесса.
Яркие образы созданы и с помощью метафор: «бьет соленым покрывалом», «берегом хмелели», «сердца отяжелели» и олицетворениями «вошла … радость», «оглушил … хаос», «одурманил воздух», «убаюкал хор» оживляются ветер, радость, хор инструментов, и даже хаос становится живым самостоятельным существом, гармонично участвующем в общем хоре.
Хорошо заметно в этом стихотворении и участие четырехстопного ямба с перекрестной точной рифмой: «важный» — «влажный». Все это вместе с короткими предложениями и инверсией, особенно значимой в первой строфе («Вечер нежный. Сумрак важный») расставляет акценты на словах и символах так, как это задумано Мандельштамом.
Неполные именные предложения, оформленные в синтаксический параллелизм, передают ритмичность ударов морских волн о берег:
Гул за гулом. Вал за валом.
Синтаксический параллелизм создает и картину хаоса:
Все погасло. Все смешалось.
Мандельштам всегда чувствовал свою незащищенность перед стихией. Его и пугал хаос, и завораживал одновременно. В стихотворении же хаос страшен и опасен своим обманчивым поведением, потому что он не пугает, не вселяет в души людей тревогу. Он убаюкивает и оглушает, приносит радость. Но именно это и делает человека беспомощным и маленьким, «песчинкой» в огромном мире. Пожалуй, только у Мандельштама хаос может превращаться в космос, в целую вселенную, не отнимающую, а дающую энергию, вдохновляющую на творчество. Поэтому и звучит хаос в конце музыкой. И в этом тоже весь ранний Мандельштам. Для молодого поэта вся поэзия была музыкой, поэтому ее так много в его стихах.
Несмотря на то что «Вечер нежный» выбивается из привычного понимания творчества Мандельштама, все-таки в нем за пейзажем и пьянящими волнами не теряется его главная мысль в первых стихах: поэт ищет себя, поэтому, наверное, его ранние стихотворения можно считать очень откровенными. Вся душа его — на поверхности, как будто обнажена. Позже поэт закроет свой внутренний мир от зрителей, станет более сдержанным в выражении чувств, но в этом стихотворении он весь наизнанку, как и море, и воздух, и музыка. И в этом и заключается прелесть его молодых, незрелых стихотворений.
Мне кажется, в стихотворении «Вечер нежный» можно увидеть и еще одну тему — тему молодости. Ведь в нас бушует хаос, когда мы молодые, когда нет никаких преград в чувствах. Именно в молодости чувства и эмоции переполняют человека и с таким же грохотом и шумом вырываются наружу, как и волны моря. И только потом они становятся красивой умиротворяющей музыкой. Но чтобы так произошло, нужно пережить хаос и мрак.
